Почему у грифа сипы, хрипы? 
Птичка заболела птичьим гриппом.
Весь облез от клюва и до спинки,
Лишь щетина – это птичья свинка.
Но глядит на мир оптимистично
А виной тому безмозглость птичья.
Горя от ума ему не нужно:
Нет мозгов – и в голове воздушно!

Полюбите гондольера,
Катя, Оля, Маша, Вера!
Парень видный, при параде,
Аня, Лена, Даша, Надя!
Гондольеры – однолюбы:
Светы, Жени, Лизы, Любы!!!
Где ж вы, девки и молодки?
Место есть в семейной лодке!

Шутя в любовь хотел играть
И стал  так ловок!
Привык десятки собирать 
Пустых головок.
В два счета закадрить (на спор)
Прослыл умельцем,
В моих запасах на подбор
Литые тельца.
Девчонок море, хоть ныряй,
Прекрасных телом.
Что ж мне любовь, такая дрянь,
Так надоела?

Ох, долюшка бабья! На личном горбе,
Без силы мужской, лишь своими руками, 
Рисуй и валун волочи на себе,  
Чтоб высечь себя же в притащенном камне.
А после своей головой все прикинь,
Затем, чтоб скульптуру спихнуть вернисажу.
А эта мадам -  без башки, без руки -
Сидит, и мизинцем  не двинула даже!

Я  с щенячества на рынке птичьем
Столько дней работаю товаром.
Ну, купи же за чуток наличных, 
Ну, возьми ж меня, почти задаром!
Грустно, сиротливо и несладко,
Будто я на паперти старушка,
Потому и нос в морщинах-складках,
Потому облезло мое брюшко.
А вокруг – торговля, грязь и ругань, 
Люди на людей рычат и  лают.
Так купи ж: защиту, няньку, друга!
Кто сказал: «Друзей не покупают?»

К коктейле ночи – кубик льда,
Ледышка в смеси сонной,
Всего лишь мерзлая вода
Из трубки телефонной.

Сморщилась жизнь шагренево,
Скоро укроют  деревом,
Скоро ледком сиреневым
Взгляд заморозит  мой.

Не накопила сЕребра,
Вот только жизнь  отмерила 
Опыта вдоволь бремени
Нищенскою сумой.

Что же потом? Растеряна...
Ждать ли дыханья зверева?
Огненный зев ощеренный
Вдруг он покажет свой? 

Иль прошуршит мне перьями
Ангел над головой?

Пока не обтрясли до плеши 
Судьбы  ветра,
Я каждый май сбегаю к лешим.
И вновь пора!